Чужая ноша - Страница 65

… Когда она перевернула последнюю страницу клеенчатой тетради, оказавшейся дневником молодой девушки, проживающей еще во времена бабушкиной молодости, стрелки часов на комоде показывали полтретьего ночи. Лариса зевнула и потерла уставшие глаза. Интересное дело – этот дневник. Не сказать, чтобы он дал много ответов, наоборот, породил еще массу дополнительных вопросов. Завтра надо будет попытаться разговорить бабулю и прояснить хотя бы часть из них. А потом как можно скорей дать почитать дневник Инге – может быть она обнаружит в нем нужную ей информацию.

Много страниц в дневнике было вырвано, видимо, его хозяйка решила уничтожить некие свои уж слишком интимные тайны из страха, что дневник может попасть в чужие руки. А жаль, вырваны были как раз страницы, которые бы и пролили свет на многие вопросы. На сохранившихся же страницах девушка описывала свою несчастную любовь к некому Ивану («Не к моему ли деду…» – мелькнула у Ларисы мысль. Деда как раз звали Иваном, впрочем, это имя было в те времена самым распространенным), за которого потом все же вышла замуж («Нет, не мой дед…» – Лариса тут же опровергла свою догадку на основании того, что замужем за дедом Иваном все же была бабушка Зоя). Но было на страницах дневника и нечто любопытное, приковавшее внимание – упоминания о приходах некой таинственной женщины, которую девушка именовала «она», и которой, видимо, очень боялась.

«Инге будет интересно это почитать…» – с этой мыслью Лариса, сунув тетрадь под подушку, прилегла и вскоре уснула.

… Она снова была на уже знакомой ей «поляне». Только на этот раз Лариса сидела и ждала незнакомую девушку, называющую себя в снах ее бабушкой. И точно, незнакомка вскоре показалась – будто неожиданно выплыла из тумана, окружавшего «поляну», и остановилась перед Ларой. В руках она сжимала тетрадь, которую Лариса нашла под полом.

– Это – мое, – девушка кивнула на тетрадь в своих руках и, протягивая ее Ларисе, добавила:

– Было. Теперь – твое.

– Как тебя зовут? – принимая из ее рук тетрадь, спросила Лариса.

– Не у меня спрашивай, – девушка грустно покачала головой. – Здесь нет имен. В твоем настоящем его знают.

– Кто такая «она»?

– Не знаю, – проговорила девушка, испуганно озираясь по сторонам, словно таинственная «она» могла вынырнуть из тумана. – Я не знаю, кто она и как ее зовут, но она приходит забрать свое. Ко мне приходила, но не по ее вышло… Это она Алену позвала!

Девушка истерично всхлипнула и со страхом выкрикнула:

– Теперь она многих сможет забрать! Берегись.

На этом Лариса проснулась. Первым делом, как открыла глаза, сунула руку под подушку и убедилась, что, по крайней мере, тетрадь ей не приснилась. А вот все остальное… Жуткий сон, особенно жуткой была последняя угроза девушки. Кто такая таинственная «она» так и осталось невыясненным.

До автобуса еще оставалось часа два. Бабушка, вслух сокрушаясь, что внучка погостила у нее так недолго, потчевала ту испеченными про нее пирожками с капустой. Лариса с аппетитом уминала пироги, мыслями, однако, находясь далеко. Ей бы поговорить еще с бабулей, да как задать засевшие оскоминой в мозгах вопросы? Не спросишь же в лоб… Нервно поглядывая на часы и чуть ли не кожей чувствуя каждую ускользающую секунду, девушка лихорадочно прикидывала в уме, как можно было бы начать интересующую ее тему.

– Ну, ангел мой, накушалась? – бабушка с ласковой улыбкой поинтересовалась, когда Лариса, отодвинув пустую тарелку, сердечно поблагодарила.

– Мало ты кушаешь. Совсем отощала в этой своей Москве. Ты приезжай ко мне почаще, я буду про тебя пирожки печь. Откормлю хоть малость…

– Бабуля, ты совсем как моя мама! Она тоже мечтает меня откормить. И откармливает – по пятницам, – Лариса ласково улыбнулась бабушке. А старушка возмущенно фыркнула:

– Да разве это называется – «откармливает»? От тебя одна кожа да кости остались! Твоя мать в твоем возрасте не была такой тощей!

– Это потому, что в моем возрасте у нее уже была я. Женщины после родов начинают полнеть.

– Да она и до родов не была тощей! – бабушка убежденно воскликнула. – Уж и время было не особо сытное, но я старалась, чтобы Оленька была всегда хорошо накормлена. Она такой округленькой была, мальчишкам очень нравилась.

– Сейчас – другие критерии красоты, – Лариса безапелляционно заявила и ввернула нужную просьбу:

– Ба, а у тебя сохранились фотографии моей мамы еще до замужества? Как раз и посмотрю, какая она была кругленькая, как ты говоришь.

– А разве я тебе их не показывала? – бабушка недоверчиво всплеснула руками и, получив отрицательный ответ внучки, энергично зашаркала к комоду с фотографиями.

– Вот, вот сейчас и покажу! – на ходу надевая очки, старушка вновь появилась на кухне уже с пакетом фотографий. – А ты пока скушай еще пирожок! Да следи за временем, чтобы на автобус не опоздать.

Лариса внимательно рассматривала мамины фотографии, которых в пакете оказался целый ворох – от пожелтевших снимков еще совсем маленькой девочки детсадовского возраста до взрослой барышни-студентки. Пару раз попались фотографии дедушки Ивана, которого Лариса не видела в жизни – он умер еще до ее рождения, а так же пара бабушкиных снимков. На фотографиях бабушки в молодости Лара заострила внимание, силясь найти сходство между девушкой с затертых временем снимков и девушкой из снов. Удивительно, но нет, сходства не было. На таинственную девушку, регулярно являющуюся в снах, была похожа мама в молодости, но не бабушка.

– За Оленькой столько ребят бегало! – бабуля, заметив, что Лариса задержала взгляд на портретном снимке мамы – на том самом, копия которого с дарственной надписью была подарена папе, с гордостью выдохнула. – Но неприступная она была – жуть! Ребятам головы морочила, но и только. Говорила я все ей, что, мол, смотри, Ольга, довертишься, всех своих женихов разгонишь и в девках останешься. Но она только смеялась. Это уже потом она мне призналась, что в Кольку Лескова была тайно влюблена еще с первого курса. На третьем курсе они и поженились. А потом и ты через год появилась.