Чужая ноша - Страница 41

– У тебя еще есть шанс отказаться. Ты не узнаешь тайны, но это не так страшно. Я смогу найти другого человека, который мне поможет. Но твой любимый уйдет от тебя к твоей сестре.

– Нет! Я не откажусь, – Алена бросила на незнакомку короткий решительный взгляд, и та ласково и как будто облегченно улыбнулась:

– Ну, тогда идем?

– Идем.

И Алена шагнула вслед за незнакомкой в дверной проем.

– …Лариска, да проснись же! Проснись!

Ее кто-то настойчиво тормошил за плечо, а над ухом назойливым жужжанием раздавался электронный звон. Противный будильник! Выбросить его в окно…

– Лескова, твою мать, разлепи глаза! Твой мобильный звонит!

– А? Что? – Лариса неохотно открыла глаза и села. Комната Майкина, голова раскалывается от боли, мутит ужасно – «приятное» пробуждение! Слава богу, телефон заткнулся…

– На, перезвони сама. Это, похоже, твой отец тебе звонил.

Майка бросила ей на постель телефон и сама присела рядом.

– Ч-че-ерт… – тошнило так сильно, что Лариса, дабы больше не лицезреть расплывающиеся стены комнаты, закрыла глаза и опять легла.

– Пить меньше надо! – подруга тут же бойко констатировала и усмехнулась.

– Больше не буду, – Лариса послушно ответила, мысленно зарекаясь когда-нибудь в жизни еще пить в таком количестве крепкие спиртные напитки. – Го-осподи, и почему так хреново?

– Это у тебя похмелье, дорогуша. Что, разве никогда не испытывала раньше?

– Никогда, – Лариса честно ответила и вздрогнула от вновь заоравшего мобильника.

– Да, пап?

И тут же подскочила на кровати, как ужаленная. Недомогание будто рукой сняло.

– Что?.. Когда?.. Господи…

Майя встревожено наблюдала за внезапно побледневшим лицом подруги. Что-то случилось?

– Да, конечно, я сейчас приеду… Уже…

Лара отключила телефон и закрыла лицо ладонями. Майя, боясь пошевелиться, затаив дыхание, смотрела на нее.

– Майка, мне нужно сейчас уехать. Вызови такси, пожалуйста. – Лариса отняла ладони от лица и подняла на подругу заплаканные глаза. – Аленка погибла.

XII

В дверь звонили – очень долго и резко. Вадим досадливо замычал и нахлобучил на голову подушку. Пусть катятся к чертям, он хочет спать. В дверь перестали звонить, зато позвонили на мобильный. С телефоном оказалось справиться проще – Вадим просто дотянулся до него и отключил вообще. Но назойливый посетитель тут же затрезвонил опять в дверь.

– Пошел на фиг, – он пробубнил под подушкой и повернулся на другой бок. Но заснуть вновь ему так и не дали: настойчивый гость вновь выдал на дверном звонке бодрую трель и для надежности затарабанил в дверь.

– Кто ходит в гости по утрам, тот поступает дурно… – Вадим все же поднялся и, натыкаясь на предметы, потопал к двери. – Убью, гада.

За дверью стояла Инга. На ее лице читалась твердая решимость во что бы то ни стало поднять брата с постели.

– Инга, какого черта?!

– Такого!

Она решительно вошла в квартиру и, заперев за собой дверь, отправилась вслед за Вадимом в его комнату.

– Гадство! – он по пути налетел на шкаф. Потер ушибленный лоб и в сердцах всадил в шкаф кулаком.

– Помогло? – Инга с иронией поинтересовалась, наблюдая, как он потирает теперь уже ушибленную руку.

– Инга, иди к черту… Не мешай спать.

С этими словами он снова лег на диван, зарываясь лицом в подушку.

– Ты на часы смотрел? Видел, который час? – она, не слушая его, уверенно подошла к окну, раздернула шторы и открыла форточку. Холодный порыв ветра ворвался в не проветренное помещение, заставив Вадима поежиться.

– Драгоценная сестричка, к твоему сведению, у меня – недельный отпуск! Так что целую неделю я могу позволить себе роскошь не видеть часы и спать, когда мне хочется и сколько хочется, – он поднял лицо и, глядя на Ингу мутным взглядом, твердо отчеканил.

– Дорогой братец, к твоему сведению, твоего отпуска, как ты называешь свое затворничество, осталась не неделя, а два дня. Если бы ты все же иногда поглядывал на часы и календарь, то наверное бы заметил, что сегодня уже пятница. Это во-первых. А во-вторых, мне решительно не нравится, что ты проводишь свой короткий отпуск пьяным. Убивает меня ситуация, когда женщины берут долгожданные отгулы ради того, чтобы посвятить их домашней уборке, а мужчины – чтобы нарезаться до писку.

– Го-осподи, зачем ты привел на порог моего дома эту чудесную женщину, которая называет себя моей сестрой? Она просто сживет меня со свету своими проповедями, – Вадим вымученно простонал и снова уткнулся небритым лицом в подушку. А Инга, остановившись посреди комнаты и критическим взглядом оценив не порадовавшую ее глаз обстановку, молча покачала головой. Ненадолго оставив Вадима в покое, она вышла и вернулась в комнату уже с большим мусорным мешком. Брезгливо морщась, вытряхнула в мешок пепельницу, полную окурков, и со звоном сунула туда пустые бутылки.

– Женщина, ты уймешься или нет? – Вадим, вновь потревоженный звоном и шуршанием, повернулся и недовольно посмотрел на прибирающуюся в его комнате сестру. – Инга, и в самом деле, чего тебя сегодня принесло?

– Братец, ты просто радуешь меня лаской и гостеприимством! – она сыронизировала и, собрав с пола все бутылки, поднялась с корточек. – Решила, что пора уже тебя встряхнуть. И к понедельнику привести в надлежащий вид. То, что я сейчас вижу, никак не может быть сотрудником престижного банка, а вот обитателем вокзальных площадей – вполне-вполне…

– Инга, ты знаешь, что произошло. У меня был повод напиться, так что отвянь.

– Знаю. Я и дала тебе это сделать, не тревожила до сегодняшнего дня, – она пожала плечами и, подхватив пакет с мусором, вынесла его в коридор.